Путь славы и скорби - Страница 120

120

Больше она не оказывает никакого сопротивления. Вульфонды хватают ее и надевают на шею какой-то ошейник – тень лишь безвольно висит в их руках, не в силах пошевелиться от усталости – а вокруг ликует толпа, удовлетворенная таким замечательным зрелищем…

– Тут должен быть еще кто-то… – вертелась в голове навязчивая мысль.

Игорь, не в силах смотреть за тем, как огромные вульфонды жестко скручивают руки совсем молоденькой девчушки, покинул стадион.

– Тут должен быть еще кто-то… – повторял он себе. – Я обязан победить и дойти до финала…

* * *

А?… А нельзя мне??… боюсь спросить – а нельзя мне стульчик поудобнее, господа… – Винченцо ерзал на огромном блестящем стуле, выполненном в каком-то древнем раритетном стиле – похоже его основное предназначение было: либо хорошо выглядеть, либо занять как можно больше места, но точно не удобство для сидящего на нем.

Но в небольшом кабинете верховного Сурьер-пер-Дрегона только такие стулья и предназначались для гостей.

Сам верховный сидел на современном и технологичном кресле – принимающим форму своего пользователя и обеспечивающим ему первоклассный комфорт. Справа от него, точно на таком же стуле, как и у Винченцо сидел еще один вульфонд, которого, подчинявшиеся ему раньше девочки, прозвали Длинным. Он, точно так же, как и Винченцо, постоянно ерзал на своем стуле, но естественно молчал и не жаловался, боясь сказать хоть что-нибудь лишнего своему покровителю.

– Нет, ну правда, господин верховный, – не унимался Винченцо. – Ну это же невозможно, я даже не могу сосредоточиться на своих мыслях, чтобы правильно и качественно ответить на ваши вопросы. Вы только посмотрите, – Винченцо постучал по сидению своего стула костяшками пальцем. Раздался громкий звонкий стук, будто сиденье выполнено из очень твердого материала. – Это же разве только саамиту какому-нибудь в каменных штанах тут удобно будет сидеть, а моей изнеженной человеческой зад… эээ… седалищу тут совсем не комфортно. Ну что вам сложно что ли, товарищ верховый???

Верховный Сурьер-пер-Дрегон сидел с каменным лицом и молча наблюдал за изворотливым человечишкой. Внутри него уже все давно кипело от злости и от того, чтобы встать и своими руками прямо сейчас свернуть голову этому прохвосту – его сдерживала только необходимость показательного сохранения хладнокровия. Если он, верховный, будет постоянно выходить из себя на глазах у других вульфондов, пусть даже и очень приближенных, то что о нем могут подумать.

Ну и еще одним фактом, почему человек все еще оставался жив было то, что он мог дать очень полезную и нужную информацию, от этого очень и очень многое зависело.

Правда вместо того, чтобы эту информацию давать и отвечать на вопросы, этот изворотливый прохвост уже достаточно долгое время ноет о неудобном стуле. Конечно-же они были неудобными – именно поэтому он их и выбрал в свой кабинет для беседы с нежелательными гостями.

Но этот гадкий человечишка умудрился все вывернуть так, что неудобный стул больше раздражал не гостя, который на нем сидел, а хозяина.

– Принесите стул, – скомандовал верховный своим помощникам, нажав кнопку связи… – Два стула, – добавил он через некоторое время посмотрев на жалкое лицо Длинного, мечтающего о том же самом что и человек, но боящегося спросить.

– Вот это я понимаю, – Винченцо с размаху бахнулся в кресло, которое моментально подстроилось под его анатомию. – Вот теперь можем говорить… Все!!! Я готов сотрудничать.

– Прямо так и сотрудничать? – ехидно переспросил Длинный, который тоже с огромным удовольствием устраивался в новое кресло.

– Конечно! – уверено ответил Винченцо. – А чего мне юлить то, корабль я свой профукал, надо же как-то мне выкручиваться. Уверен мы найдем общий язык с мудрейшим верховным Сурьер-пер-Дрегон, – Винченцо даже встал с кресла, чтобы поклониться верховному.

– Пока мне от тебя нужна лишь информация, – сухо проговорил верховный. – А что с тобой будет дальше я решу позже.

Верховному не хотелось заключать никаких сделок с этим жалким созданием и тем более ничего ему обещать, чтобы быть должным. Но его люди дежурили на конгрессе уже довольно долгое время и никого не могли найти. Аллото же признавался, что его подопечные настолько хорошо обучены, что поймать их будет очень сложно. Поэтому им и нужен был этот человек – он провел с особями очень много времени, и мог знать, как именно они собирались попасть на конгресс.

– Да ладно, господин верховный, – Винченцо снова встал с кресла и поклонился. – Ну что вам стоит сохранить мою жизнь и мои мозги в целости и сохранности – просто не убивайте меня… ну и, естественно, не обезличивайте. Ну и еще было бы неплохо создать мне комфортные условия для жизни… А я буду там: вашим катор-к-каром, мальчиком на побегушках, ручным зверьком или еще чего пожелаете, – быстро добавил он, не давая вставить и слово верховному.

– Это все я могу получить и без твоего согласия, – угрюмо заметил верховный.

– Получить то можете, – ехидно ответил Винченцо. – Но вот качество будет уже не то…, например, я в неволе никогда не догадаюсь, как наши сестрички будут проникать на конгресс… А вот дай мне волю, и я еще не до такого додумаюсь.

– Верховный, – обратился к Сурьер-пер-Дрегону Длинный. – Не слушайте вы эту особь – он ничего не знает и не сможет придумать. Я провел с подопытными почти всю их жизнь и лучше всех знаю, как они себя будут вести.

– Ой, я не могу, – Винченцо кривлялся и смеялся сидя в кресле. – Лучше всех он знает. То есть вы, аллото, заранее предвидели, что ваши подопечные восстанут и перебьют всю вашу гвардию. Весьма прозорливо, весьма.

120